Биография Сергея Есенина
Рождение поэта – детство и юность
Есенин с улыбкой вспоминал о своем детстве в Рязанской губернии, говоря, что было оно совершенно таким же, как у всех сельских ребятишек. Драки в пыли, вечные царапины и разбитый нос, набеги на чужие сады и яростная нелюбовь к субботам – в этот «банный» день бразды правления переходили к бабушке, которая изо всех сил пыталась придать любимому внуку цивилизованный вид, отмыть, причесать и переодеть в чистое.
Родители Сережи не слишком ладили – брак по расчету много лет находился на грани развала, мать бросила мужа и ушла «в люди», на заработки, оставив двухлетнего сына деду и бабушке. Мужская половина этого довольно обеспеченного (по крестьянским меркам) семейства отличалась норовом буйным и хулиганистым – дед поддерживал стремление внука завоевывать кулаками авторитет среди сверстников.Воспитание, которое мальчик получил, можно было бы назвать спартанским. Трое неженатых дядьев с энтузиазмом принялись лепить из крохотного племянника «настоящего мужика». Его учили плавать, скидывая с лодки в озеро на самой глубине, и давали вдосталь нахлебаться воды, прежде чем втянуть обратно. В три года мальчика усадили на лошадь без седла и пустили жеребца в галоп, предоставив насмерть перепуганного пацана «божьей милости». Стоит ли удивляться, что в подростковом возрасте Сергей Есенин слыл в родном селе главным озорником, заводилой всевозможных лихих проделок?Бабушка «тянула» внука в другую сторону. Она была очень религиозной, верила в пользу образования и в мечтах видела Сережу сельским учителем. Благодаря ее усилиям он с пяти лет умел читать, пытался сочинять частушки, а затем с отличием закончил четырехлетнее земское училище в родном Константиновском. Впрочем, на это ему потребовалось пять лет – в последний класс мальчика перевели только со второй попытки «из-за отвратного поведения».
После получения начального образования Есенин легко поступил в специальную церковно-приходскую школу для учителей. Однако собственные юношеские меч
ты рисовали ему куда более привлекательное будущее на поприще литературы. Есенин сочинял стихи все более профессионально, многие из них позднее приобрели известность, а сегодня включены в хрестоматийные сборники. «Поет зима – аукает…» и «Сыплет черемуха снегом…» он написал в пятнадцать лет.
Не отличаясь излишней скромностью, юноша считал себя готовым гением и крайне возмущался холодностью издателей, которые отказывались его печатать. Чтобы разобраться с такой несправедливостью, он самолично отправился покорять большой мир. Есенин перебирается в Москву, совершенно презрев карьеру учителя, трудится конторщиком в мясной лавке, активно рассылает свои произведения известным поэтам, пристраивает их на всевозможные конкурсы.
Такой кавалерийский натиск приносит плоды – юное дарование замечают, его начинают публиковать и восхвалять. Казалось, что мечты сбываются!
Блестящий старт – и красивый полет… в никуда
По сравнению со многими другими литераторами, чей путь к вершинам был усеян шипами, Есенина судьба по-настоящему ласкала. Или так кажется на первый взгляд? На дворе 1915 год, его стихи – на страницах самых популярных столичных изданий, а сам поэт читает свои произведения императрице и великим княжнам в лазарете для солдат, получивших ранения на фронтах Первой Мировой.
В то же время он с воодушевлением принимает участие в работе всевозможных «околореволюционных» кружков, водит дружбу с «неблагонадежными» поэтами и членами РСДРП(б), за что и сам попадает в «черные списки» полиции. Есенин приветствует грядущую революцию, видя в ней возможность обновления, возрождения духовности. Можно легко предположить, что подобный идеализм в последующем стал причиной сильнейшего разочарования – пасторальная картинка патриархальной Руси не слишком соответствовала тому ужасу, который творился в реальности после 1917 года.
Объективно – все складывалось просто отлично. Есенин пребывает в хороших отношениях с «певцом революции» Александром Блоком, о нем прекрасно отзывается Горький, о его самочувствии справляется лично Дзержинский. К тому же семья поэта воссоединилась (хотя бы формально), у него подрастают две младшие сестры, которых он любит трепетно и яростно. Вообще современники отмечали, что проще всего заиметь Сергея Есенина среди своих врагов можно было, сказав резкость в отношении его родных – он был им предан бесконечно.
Но что в реальности творилось в это время у него в душе? Говорят, что революция в первую очередь пожирает своих детей. Есенин терзался тем, что ожидания и правда жизни, которую он наблюдал каждый день, никак не хотят совпасть. Все было не так, зыбко, странно и страшно. И вот уже появляются в его стихах следы печальных раздумий о том, «куда несет нас рок событий».
Пытаясь сбежать в метафоричный мир полусказочных образов, поэт принимает участие в создании нового литературного течения – имажинизма, несколько эпатажного, местами проповедующего хулиганство и анархизм. Впрочем, незадолго до своей смерти Есенин разочаруется и в этом своем детище, а пока он активно колесит по стране, посещает Узбекистан и Азербайджан, выступает перед самой разной публикой. Ищет, ищет, ищет… Чего? То ли душевного покоя, то ли той правды, которая никак не дается ему в руки.
Горячо любимая семья тоже не слишком радует поэта. По собственному горестному признанию, родственники воспринимают его исключительно как источник дополнительных средств, потенциальный «золотой мешок», и не понимают, почему он не уделяет внимания повышению своего благосостояния. Крестьянская патриархальная мечта о зажиточности уже не умиляет, а раздражает Есенина.
Им всем нужны только деньги!» – возмущается он.
Он много пьет и все чаще ввязывается в разные скандалы, во многих из них фигурируют женщины. Личная жизнь не ладится, бурные романы заканчиваются так же стремительно, как и начинаются. К 1925-ому году за спиной Есенина уже три официальных брака, которые оказались очень скоротечными. Дольше всех длился первый, с Зинаидой Райх, которая родила поэту дочь и сына. Потом случились яркие и невероятно страстные отношения с американской танцовщицей Айседорой Дункан – с ней поэт прожил чуть больше года. Последний союз был заключен с Софьей Толстой, но этот брак распался практически сразу.
Интересно, что многие женщины любили Есенина истово и преданно, но даже это не приносило ему успокоения, не позволяло сбежать от «внутренних демонов». Он пил все чаще и больше, неоднократно задерживался милицией за хулиганство, иногда стыдился своих выходок, иногда бравировал ими. Случались полосы безденежья, портились отношения с друзьями. Казалось, что Сергей бежит, бежит за какой-то ускользающей мечтой – и никак не может ее догнать…
Конец пути – трагедия в «Англетере»
Что стало причиной конца? Споры об этом не прекращаются уже давно. С одной стороны, гражданская позиция Есенина в последние годы жизни сильно отличалась от того оптимистического восприятия социальных перемен, которое помогло ему стать столь популярным в «революционной» среде. Все чаще в его выступлениях прорывалась критика «сильных мира сего», которую обычно списывали на алкоголический бред или нервное расстройство. Поэт даже провел некоторое время в психиатрической лечебнице, но от своего «вольнодумства» не избавился.
Маятник его жизни раскачивался все сильнее. Пил он страшно, практически не выходя из горячечного состояния. Параллельно Есенин «засветился» в связи с уголовным делом, возбужденном по «расстрельной» статье об антисемитизме. Друзья начали опасаться суицидальных настроений, которые все сильнее овладевали поэтом – он неоднократно предпринимал попытки «уйти» и еще чаще говорил о них в своих произведениях, горьких, безысходных, напоминающих исповедь безнадежно обманутого человека.
Последнее стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья» было написано кровью – Есенин передал его Вольфу Эрлиху, одному из немногих настоящих друзей буквально за несколько часов до гибели. Он написал его в ленинградской гостинице «Англетер», и той же ночью свел счеты с жизнью, повесившись на чемоданном ремне, перебросив его через трубу отопления. Существуют версии о том, что самоубийство было всего лишь инсценировкой, прикрывающей жестокую расправу над поэтом. К сожалению, узнать это наверняка невозможно – какой бы ни была правда, тридцатилетний поэт унес ее с собой.